Главный тренер «Урала» Виктор Гончаренко в интервью официальному сайту клуба рассказал о том, как он становился самым молодым европейским тренером, переигрывал вместе с БАТЭ мюнхенскую «Баварию» и почему он покинул белорусский клуб.

- Виктор Михайлович, в разных источниках по-разному указана ваша фамилия. Расставьте точки над i. Как правильно писать: Гончаренко, или Ганчаренко?

- У родителей фамилия Гончаренко. У мамы и у сестры - Гончаренко. При получении нового паспорта закралась ошибка. В моем советском паспорте был указан русский вариант написания фамилии – Гончаренко. А в белорусский паспорт уже написали Ганчаренко. Когда мне было 16 лет, я не обращал на это внимание. А затем различные документы стали оформляться с фамилией Ганчаренко. Официально моя фамилия пишется через «а», не официально - через «о». Мне без разницы абсолютно.

- Расскажите, как вы полюбили футбол?

- Я как любой советский парень 80-ых годов зимой играл в хоккей, а летом в футбол. Любовь к футболу привил отец. Трансляции матчей чемпионата СССР заканчивались различными программами о футболе. Посмотрев вместе игру, мы садились смотреть передачу. Потом выходили во двор. После дворового футбола я стал заниматься в секции.

- В профессиональный футбол пробиваются единицы. За счет чего это удалось сделать вам?

- У меня было понимание, что нужно усердно трудиться и отдавать себя полностью футболу, чтобы чего-то достичь. Таким образом, я пытался из своего маленького городка Хойники хоть куда-то вырваться. Однажды в Гомельской области проходил турнир среди команд районных центров. И на этом турнире я себя проявил. Мне предложили поехать в Республиканское Училище Олимпийского Резерва. Там я прошел один просмотр, затем второй, третий. Потом меня пригласили туда на учебу. Вот так я и попал в большой футбол.

- Каким звездам мирового футбола вам доводилось противостоять за время карьеры?

- Однажды в составе молодежной сборной Белоруссии я играл против Италии, за которую на тот момент выступал Пирло, выше него располагался Вентола, а в воротах играл Аббьяти. Хорошая сборная игроков, которые до сих пор на слуху и на виду. А сколько уж лет прошло?! Кажется, этот матч был в 1998 году...

- Пирло уже тогда был очень крут?

- Он в том матче выполнил великолепную мягкую передачу за спины защитникам, а Вентола забил гол. Сейчас Пирло возмужал, стал мощным. Тогда он был щупленьким. Не было таких мышц. Но игровое мышление было потрясающим.

- Вы тогда играли на позиции крайнего защитника?

- Да.

- Какие у вас на тот момент были сильные стороны?

- Работоспособность и понимание того, что всегда надо быть готовым к игре, чтобы отстоять свое место в стартовом составе.

- В 25 лет вы получили тяжелую травму... Не было мысли: «все пропало»?

- Сначала, когда получаешь травму, ты об этом не думаешь. Думаешь, что через какое-то время это пройдет. Больше года у меня ушло на лечение крестообразной связки. И в это время ты уже начинаешь думать, что будешь делать дальше. Параллельно с лечением я стал активно заниматься учебой. В академии физвоспитания в Минске я выбрал футбольное направление. Потом я поехал на сборы с дублем. И в одной из игр у меня «вылетело» другое колено. При полете на газон я сам себе сказал: «Надо с футболом заканчивать». Когда ко мне подбежали доктор и тренер, я прямо на поле сказал им: «Все, с футболом заканчиваю». У меня был тренер Игорь Николаевич Криушенко. Он подошел ко мне и спросил: «Ты серьезно?». Вечером вызвал меня и опять спросил: «Серьезно?». Я сказал: «Да, я не меняю таких решений». После этого позвонили президенту клуба и сказали, что я заканчиваю карьеру.

- Как созрело решение стать тренером?

- Если ты находишься в футболе, получаешь образование по специализации «тренер по футболу», всегда был только в футболе, то есть желание остаться в этом виде спорта. Мне сразу предложили работу. Я стал совмещать работу в дубле и работу с ребятами 1990 и 1988 годов рождения.

- Что самое сложное в этой профессии показалось на первый взгляд?

- Сначала я был помощником. Присматривался, анализировал, задавал вопросы. Этот период, кстати, был недолгим. Я помощником работал 4-5 месяцев. Потом поступило предложение возглавить дублирующий состав.

- Сильно удивились, когда вам предложили возглавить главную команду БАТЭ?

- Считаю, что два года работы в дубле – это хорошая обкатка. Так получилось, что с того дубля вышло много сильных футболистов. К примеру, Гутор, Нехайчик, который сейчас в Томске играет, Филипенко в «Малаге», Сиваков играл в «Кальяри», сейчас выступает в «Заре» луганской. Все вместе мы шагнули в дубль, а затем в основной состав. Мы работали плодотворно. Я видел, что ребята растут. После ухода Криушенко в минское «Динамо» произошел разговор с президентом БАТЭ. Он спросил меня: «Ты готов к этой работе?». Для меня казалось, что в БАТЭ два раза не позовут, поэтому я принял решение согласиться. Хотя опасения были, но опыт работы в дубле помог мне принять решение.

- Были у вас ситуации, когда вы не могли найти общий язык с футболистом, потому что он в силу возраста считал вас равным себе?

- К счастью, те пацаны, с которыми я играл и которые потом стали играть под моим руководством, мне очень помогали. Они понимали всю ситуацию. Это и Ермакович, который сейчас является главным тренером БАТЭ, и Лихтарович – капитан команды. Было много ребят, которые мне помогли в начале моей тренерской карьеры, когда было самое трудное время, надо было заработать себе имя. К счастью, у меня не было больших конфликтов. Мы хорошо сработали, может быть и потому, что мы в первый год стали чемпионами и попали в Лигу Чемпионов. Это помогло набраться уверенности. Ребята в меня поверили.

- Молодой тренер становится чемпионом страны и участником Лиги Чемпионов. Как сделать так, чтобы голова не закружилась от успеха?

- Я абсолютно спокойно к этому отношусь. Уже давно есть понимание, что у тебя экзамен каждую неделю. Проходит время и тебе надо повторять эти достижения.

- Перед каким матчем Лиги Чемпионов испытывали самый сильный мандраж?

- Сейчас сложно вспомнить. Наверное, перед матчем с «Реалом» на «Сантьяго Бернабеу». Первая игра в Лиге Чемпионов выпала на матч с «Реалом». Вся наша команда перед игрой смотрела на эти четыре яруса стадиона и фотографировались. Возникли мысли: мы сюда приехали играть или посмотреть музей? В раздевалке, в других помещениях все пестрит «Реалом» - тебе дают понять, что это территория королевского и лучшего клуба в мире. Это соперников «Реала» «прибивает». Важно пройти этот тест, чтобы команда не растерялась. Мы проиграли 0-2. Хорошо помню эту встречу. Получили хороший опыт. К счастью, не проиграли крупно. До сих пору помню слова Игуаина, который сказал: «Мы получили столько пространства от соперника, что не знали, как им пользоваться». Но этот опыт бесценен. Потом было много прекрасных стадионов: «Сан-Сиро», «Камп Ноу», «Альянц Арена» и стадион «Ювентуса»...

- Какой самый верный способ раскрепостить игроков, когда они после игры в чемпионате Белоруссии выходят на поле знаменитых европейских стадионов?

- Тут нет такого, чтобы что-то нужно говорить за день игры или перед самим матчем. Над этим надо работать на протяжении длительного времени. Ты готовишь команду к этому убеждением, личными беседами. Это в первом сезоне. На второй год у команды появляется опыт, понимание того, что можно с любым соперником сыграть. Они привыкают работать на этих скоростях, приспосабливаются к неожиданностям в защите, в атаке. Для меня опыт заключался в наблюдении за тем, как тренер соперников работает на бровке. К примеру, ты видишь, какие перестановки делает Гвардиола. Интересно было смотреть, как «Милан» играл при Аллегри. Надо успевать анализировать и потом думать, могу ли я это применить. Когда ты через все это проходишь, то тебе легче с командой разговаривать. Для меня слова Игуаина были наукой. Потом мы пытались сокращать эти пространства, о которых он сказал. Массу полезного мы приобрели в первый год. Затем команде стало гораздо легче играть в Лиге Чемпионов.

- Известно, что когда Бердыев обыграл «Барселону», он изменился как тренер и сам попытался привить игре «Рубина» более атакующий стиль. Для вас подобной знаковой встречей стала игра с «Реалом»?

- «Реал» - это просто первое воспоминание. Первый серьезный опыт мы получили в игре с «Вильярреалом», когда поняли, что такое работа с мячом на ограниченном пространстве, что такое быстрота мышления. Испанский футбол мне стал интересен. После того, как я познакомился с Пеллегрини на стажировке, мы стали применять опыт «Вильрреала». «Барселона» всех ввела в заблуждение. Надо понимать, что такая команда одна. Мы пробовали сыграть как «Барселона», но таким образом может играть только она. Начало, развитие и завершение атаки, индивидуальные действия можно перенять у соперников. Самый ценный опыт в БАТЭ я получил от игры с «Миланом» при Аллегри, который играл по схеме «4 – ромб – 2». Достаточно много литературы я проштудировал. Все что можно я об этой схеме нашел. Производная от этой схемы 4-3-2-1. Анчелотти еще ее придерживался. Мы ее хорошо освоили. Она начала у нас работать. С такой схемой мы подошли к «Баварии». Построение игры «Милана», проделанная работа над ее изучением, помогли нам обыграть сначала «Лилль» на выезде, а затем и «Баварию».

- Много заявок на интервью с вами пришло после победы над «Баварией»?

- Достаточно много. И от белорусских и от зарубежных журналистов. Но у меня внутреннее ощущение никак не менялись. Если мне следовал звонок, я говорил: «Будьте добры созвониться с пресс-атташе, чтобы он все отрегулировал». Мы понимали, что сегодня общаемся с этими СМИ - и на этом все. Завтра, допустим, организовываем два мини-интервью. Со временем этот ажиотаж рассеивается. У меня изначально какая-то «запара» была от всего этого. Потом все это успокоилось.

- Вас приглашали на программу «Удар головой», которая была в свое время очень популярной передачей на российском ТВ, и это, похоже, было ваше первое интервью российскому телевидению. Посетила ли вас в тот момент мысль попробовать свои силы в чемпионате России?

- Насколько я помню, я выходил в эфир той программы из Минска с помощью Skype. Я не ощущал тех процессов, которые там происходили. Меня все видели, а я никого не видел. После этого у меня не было мыслей, что надо куда-то уйти. Это ощущение пришло, когда мы проиграли «Шахтеру» из Караганды. Тогда у меня появилось четкое понимание, что надо сменить обстановку - чтобы БАТЭ было лучше.

- Пресытились победами?

- За время моей тренерской карьеры в БАТЭ мы пять раз выходили в групповые раунды Лиги Европы и Лиги Чемпионов. В этой обстановке теряется внимание к мелочам. Тут упустил, там упустил... В результате это превращается в снежный ком. Потом это не остановить. Считаю, что с «БАТЭ» мне удалось хорошо поработать, потому что я постоянно делал какие-то изменения. Как только пришел к выводу, что мне стоит уйти, потому что команде нужна встряска, я об этом честно сказал председателю правления, что мне стоит покинуть клуб.

- Насколько трогательным для вас было расставание с БАТЭ?

- Достаточно трогательным. Даже не хотелось бы об этом говорить... От себя не ожидал такого. Когда я вышел к футболистам и готов был сказать команде какие-то слова, то просто не смог ничего выговорить. До сих пор помню тот день, когда это происходило. Ребята тоже были в таком состоянии. Они в какой-то мере предполагали, что я могу уйти, но все равно это стало для них неожиданностью.

- Как вы относитесь к работе в сборной? Можете представить себя во главе национальной команды, либо же вам интересна каждодневная работа с игроками?

- У меня был разговор с представителями руководства федерации футбола Белоруссии. Но моя позиция в это вопросе четкая: мне нужна каждодневная работа. И я не представляю, как работать на 6,7, или 8 матчах в году, и чем заниматься в остальное время. В силу возраста мне хочется работать каждый день и набраться того необходимого опыта, который поможет в том числе и сборной Белоруссии. Не стоит от этого навсегда отказываться. Для любого тренера почетно возглавить сборную своей страны.

- Когда вы приехали в Екатеринбург, то в одном из первых интервью сказали, что возможно отправите сына в ДЮСШ «Урал»...

- Сын пошел в школу. Не хотелось бы срывать его. К счастью есть прямой рейс – Минск-Екатеринбург. Поэтому проблем нет. Он уже живо интересуется, какая здесь футбольная школа. Говорит: «Где я буду тренироваться?». У сына есть папа, потом ему нужна футбольная команда. А мама всегда за нами хоть куда поедет. Длительную часть времени сын будет со мной.

- У сына есть свои тренеры в школе. У вас нет соблазна, внести свои корректировки в его футбольное обучение?

- Нет. Я даже стараюсь не ходить на тренировки, потому что неприятно себя будет чувствовать тренер, который занимается с ребятами. Более того, если я смотрю тренировку, или игру, то из моих уст нет никаких комментариев. Потом уже сыну я могу сказать, что в конкретном эпизоде он сделал не так.

- Трудно сдерживать себя во время тренировок и матчей сына?

- Нет. Я знаю, что у тренера такая же работа, как у меня. Поэтому я спокойно отношусь к этой ситуации.

- А вообще вы импульсивный человек?

- Во время игры могу с трудом себя контролировать. В обычной жизни ко всему отношусь спокойнее.

- Успели ли уже освоиться в Екатеринбурге?

- Пока все смотрю на бегу. Знаю, что есть база, спорткомплекс «Уралмаш», Центральный стадион, гостиница, где мы живем. Есть мои сумки, которые разбросаны по всему городу (смеется). Сейчас осталось найти квартиру, чтобы где-то уже остановиться, - отметил Гончаренко.

Tweet

Нравится